Новые инициативы коллекторов

[Константин Ильин]

1. Если Вы создаете программу, которая модифицирует какой-то продукт Линукса, на Вашем компьютере, или которая позволяет скачивать инфу только с Вашего компьютера, а с других нне может в принципе, то все нормально. Если Вы сотворили универальную программу, которая ломает и линукс и Майкрософт, или качает инфу с чьего угодно компа, то уж извините, это Ваши проблемы.

 

2. Если приведет к плачевным последствиям неумышленно, то будет гражданско правовая ответсвенность, придется деньгами компенсировать ущерб.

Но боюсь, отсутсвие умысла придется доказывать Вам и Вашему адвокату, а вот с этим, боюсь, возникнут большие проблемы.

 

Согласен на все сто, а то и двести процентов.

Поэтому, пока прога для модификации линукса, которая, оказывается, может ломать и Винду (а я об этом и не подозревал - нет умысла, да и не пробовал ничего другого модифицировать), лежит у меня на компе - нет ответственности.

 

Редактирование.

Появилось пять минут свободного времени, решил дописать мысль, тем более, что к единому мнению мы уже пришли.

Для привлечения гражданина к ответственности в рамках рассматриваемой статьи подлежат установлению три факта:

1. Гражданин имярек написал программу.

2. Написанная гражданином имярек программа является вредоносной.

3. При написании программы гражданин имярек имел умысел на создание именно вредоносной программы.

Выпадает хотя бы один из пунктов - нет состава преступления.

 

Ну, с первым пунктом понятно - если гражданин не писал программу - какие вопросы, даже если она у него лежит на жестком диске. За хранение таких программ ответственности нет, только за использование и распространение. А это надо доказать. Попасть на жесткий диск программа могла разными способами. Гражданин мог ее скачать из Инета, скопировать с купленного диска. Пока он ее не запустил или не переслал другому - вообще не очем разговаривать.

Кроме того, его жесткий диск могли использовать, как хранилище, реальные хакеры. Держали же наши питерские свои вредоносные программки на серверах Сити-банка, и ничего, банкиров по 273 не судили :smile12:

В конце-концов, гражданин мог цепануть вирус в Инете, котрый и установил эту прогу, которая сама себя активировала.

Что-то я не слушал о привлечении к ответственности пользователей зараженных компьютеров, через которых организуются сетевые атаки.

 

Второй пункт. С этим никаких разногласий нет - есть четкое определение вредоносной программы, если оно не подходит к исследуемому программному продукту, то до свиданья :smile4: .

 

Третий пункт. Самый копьеломаемый. Я долго искал самый простой пример, и только к вечеру осенило (простите, туповат бываю :smile17: ). Проги, котрыми мы все пользуемся - программы мониторинга и сбора информации, программы закачки файлов из Инета. Абсолютно легальные и свободно продаваемые и распространяемые.

Цели их создания - облегчение санкционированного копирования информации. Возможно ли их использование для несанкционированного копирования информации - да. Причем без всякой модификации данных программных средств.

Но. Разработчик предупреждает нас, что мы должны использовать данные программные продукты только в законных целях, тем самым подчеркивая, что цель создания этих прог - законная.

Многие легальные программные средства можно использовать в незаконных целях - для блокирования информации, её уничтожения, для несанкционированного копирования информации.

Но. Разработчик нас предупреждает...

У разработчика не было умысла при создании программного средства на его использование в незаконных целях. Он (разработчик) мог и не предполагать, как и в каких целях могут использовать его разработку.

Даже атомную энергию открывали для мирных целей.

Просто слишком многое в нашей жизни имеет двойное назначение ...

 

Всем удачного вечера :smile21:

 

P.S.

Если мы рассматриваем правовую ситуацию, то умысел должно доказывать обвинение, а не обвиняемый его отсутствие. Пока умысел не доказан - его нет.

[Борис1602]

а где заведомость в Вашем примере?

Ну или лыжи не едут, или у меня что-то с иронией не в порядке. Я как раз привел пример, когда все что произошло - произошло не из-за преднамеренного умысла, а именно в результате несовместимости написанной программы со стертой (ну, если, такоее вообще возможно, я не спец - просто идея).

Так что ни умысла ни преднамеренности ни вины я в своем примере не закладывал - все случайности.

[CI-KP]

Поэтому, пока прога для модификации линукса, которая, оказывается, может ломать и Винду (а я об этом и не подозревал - нет умысла, да и не пробовал ничего другого модифицировать), лежит у меня на компе - нет ответственности.

И действительно лежат. Насколько я понял, кроссплатформенные Флэш-плеер и Джава-машина реально используются для взломов, хотя предназначены, естественно, совершенно для других целей.

[CI-KP]

Привет от коллег из Страны Восходящего Солнца :)

 

Потребительское кредитование в Японии: Кредиторы первой помощи

 

Японские ростовщики преподают банкам урок риск-менеджмента

 

Они будут названивать на работу заемщику каждые пять минут, требуя уплаты долга. Или пришлют среди ночи сборщиков долгов к нему домой. Если заемщик скажет, что не может вернуть долг, представитель кредитора, возможно, порекомендует ему продать почку или глаз, чтобы собрать деньги (а то и сам предложит ему удалить их). Некоторые японские ростовщики были страшными людьми.

 

 

 

Тем не менее это никогда не мешало им быть краеугольным камнем потребительского кредитования в Японии. Около 14 млн человек, или 10% населения, одалживали деньги в ссудных конторах – саракин. Сейчас этим бизнесом занимается около 10 тыс. фирм (десять лет назад их было 30 тыс.). Общая сумма непогашенной задолженности составляет 100 млрд долларов. Крупнейшие из них торгуются на бирже и часто объединяются с крупными банками; семерке лидеров принадлежит 70% рынка. Но рядом с этой отраслью постоянно находятся организованные преступные группировки, или якудза, отмечает знаток татуированных японских гангстеров Джейк Эдельштейн.

 

 

Этот вид бизнеса занимает важную нишу в японском обществе. Там, где брать кредит в банке считается постыдным и где для этого часто требуется поручитель, у саракина можно занять хоть 100 долларов – для этого заемщику нужно всего лишь удостоверение личности и никакого залога, сделки совершаются в киосках, напоминающих банкоматы, и занимают всего несколько минут. Раньше кредитные ставки достигали 29,2% – и это в стране, где официальный процент стремился к нулю. После громких протестов против высоких ставок и методов, применяемых для возвращения долгов, в 2006 году был принят закон, установивший потолок кредитных ставок к 2010 году в размере 20% и регламентирующий методы погашения кредитов. Было запрещено выдавать кредиты на суммы, превышающие треть годового оклада. Саракинам запретили даже покупать заемщикам страховку от самоубийства, поскольку это могло привести… кхм, к «моральному риску».

 

 

Новые правила обрушили котировки акций публичных ссудных компаний, а общий объем выдаваемых кредитов в этом секторе резко уменьшился. Многие фирмы обанкротились. Некоторые из них выставлены на продажу. GE продает Lake, свое подразделение потребительского кредитования. Citibank подумывает о том же. Тем не менее с новыми порядками этот рынок может обрести благопристойный вид. Когда худшие методы объявлены вне закона, на их место приходят традиционные банки.

 

 

В результате крупнейшие ссудные компании приспосабливают свои бизнес-модели для того, чтобы обеспечивать банкам технические услуги по проверке кредитоспособности. Это имеет смысл: в конце концов, умение быстро оценить платежеспособность заемщика по меньшей мере так же важно в их бизнесе, как и финансовое обеспечение. К тому же в Японии нет такой культуры бюро кредитных историй, как на Западе. У каждого финансового учреждения своя система оценки надежности заемщиков, и информация о кредитоспособности клиента широко не распространяется.

 

 

Таким образом, теперь, когда банки могут выступать в роли витрины потребительского кредитования, саракины могут выполнять свою незаметную работу, одобряя или отклоняя заемщиков. Кроме того, они могут собирать долги (при условии, что и мускулами будут играть по новым правилам). Они также могут выступать в качестве поручителей по банковским кредитам.

 

 

Такие перемены приходят как раз тогда, когда кредитование компаний становится менее выгодным, и крупные японские банки сосредоточивают свои усилия на потребительском кредитовании. Sumitomo Mitsui, которой принадлежит 20% Promise, одного из крупнейших саракинов, и Mitsubisi UFJ, имеющая 13%-ную долю в другой кредитной компании – Acom, объединяют свои разрозненные операции по потребительскому кредитованию и по кредитным картам.

 

 

Все это пробные шаги. Критики закона 2006 года утверждают, что он тормозит развитие сферы кредитования, а значит, и потребление именно тогда, когда оно так нужно слабой экономике. Однако парламентарий Таку Оцука, который отстаивал за этот закон, считает, что, в конечном счете, улучшение методов привлечет более надежных заемщиков, которые будут считать зазорным пользоваться услугами саракина. Если это заодно поможет усовершенствовать культуру оценки платежеспособности заемщиков в Японии – тем лучше.

 

http://magazine.rbc.ru/economist/07/06/2008/180254.shtml

[Черно-белый]

это не коллекторы, это Ямагучи-гуми и Инагава-кай

 

у нас их коллеги тоже практикуют выдачу подобных кредитов и схожие методы взыскания