Гринмэйл

[Игорь Нежданов]

Работая по интересному направлению в области слияний и поглощений столкнулся с двумя несколько отличающимися определениями понятия ГРИНМЭЙЛ.

 

1 вариант

Данное определение взято из книги "Слияния, поглощения и реструктуризация бизнеса" Патрик Гохан стр 253 цитирую "Гринмэйл - это форма целевого обратного выкупа акций, что является общим термином, применяемым более широко и включающим также другие выкупы акций у той или иной группы..."

 

2 варианты

Гринмэйл, или, как его еще иначе именуют, - корпоративный шантаж, в классическом понимании представляет собой комплекс различных корпоративных действий, предпринимаемых миноритарным акционером в целях вынудить общество или основных его акционеров приобрести акции, принадлежащие этому миноритарию, по весьма высокой цене. Иными словами, гринмэйл является разновидностью высокоинтеллектуального вымогательства.

 

Дамы и господа, прошу высказаться в пользу той или иной версии. Что же такое гринмэйл на самом деле?

 

 

 

 

 

 

 

[Эрика Вальтер]

Все начатое дурно крепнет злом

 

Истерические призывы: "Помогите, нас гринмэйлят!" можно без труда найти в Интернете на сайтах российских центров корпоративной защиты. А что, собственно, такое гринмэйл? Дословно "гринмэйл" (greenmail) переводится как "зеленая почта" в отличие от "черной почты" (blackmail), означающей шантаж в чистом виде. "Зелень" указывает на цвет американских денежных знаков, давая понять, что "гринмэйл" - это шантаж финансовый. О технике гринмэйла в российской корпоративной практике - статья Игоря Лысихина, директора юридической фирмы "Фондовый рынок и корпоративное право".

 

Гринмэйл как явление финансового шантажа весьма распространено в странах с развитым корпоративным правом, но это понятие не является юридическим термином и неизвестно нашей правовой науке, хотя довольно часто встречается в деловой российской лексике и практике. На фоне громких дел по захвату компаний как-то в тени остаются действия гринмэйлеров, которые, понимая негативное отношение общества к их деятельности, всегда прикрываются целями защиты прав акционеров. Может ли быть оправдан гринмэйл как средство защиты прав акционеров от неправомерных действий основного акционера? Этот вопрос связан с ответом на философский вопрос: оправдывает ли цель средства? Можно ли такими методами, как шантаж, достигать полезной для общества цели - совершенствования корпоративных отношений? На этот вопрос ответил еще Уильям Шекспир в "Макбете": "Все начатое дурно крепнет злом". Исходя из этого гринмэйл надо рассматривать как единое явление, какими бы внешне благородными целями он ни прикрывался.

 

Главная цель стратегии гринмэйла - получение необоснованного обогащения либо получение отступных в имущественной или неимущественной форме за отказ от претензий, либо продажа своего пакета акций по завышенной цене, либо получение таких выгод и преимуществ, которые не могут быть им законно получены при существующих условиях хозяйственного оборота.

 

Главная цель стратегии гринмэйла - получение таких выгод, которые не могут быть законно получены при существующих условиях оборота

 

Действия гринмэйлеров всегда содержат требования, которые не могут быть достигнуты на законных основаниях. Классический пример - случай, когда компания "Ваш финансовый попечитель", владея лишь 26 процентами акций Оленегорского ГОКа, с помощью суда попыталась стать единственным хозяином этого предприятия, помешав основному акционеру - "Северстали" (51 процент) - принимать участие в собрании акционеров. Целью "Вашего финансового попечителя" было продать свой пакет акций по "цене предложения". Получив отказ, гринмэйлер развязал войну против основного акционера. Путем подачи исков он попытался блокировать работу предприятия и сорвать годовое собрание акционеров.

 

В России есть ряд известных компаний и лиц, постоянных участников корпоративных конфликтов, профессиональных гринмэйлеров - это известный всему миру "инвестор" Кеннет Дарт, отечественные компании "Ваш финансовый попечитель", "Минфин" и ряд других. Установление имени компании-гринмэйлера помогает противостоять ей. Так, тот факт, что К. Дарт не стал скрывать своего имени в конфликте с "ЮКОСом", дало последнему сильные пропагандистские козыри в борьбе с шантажистом.

 

Тактика действий гринмэйлеров - формально придерживаясь закона, предпринять действия якобы по осуществлению своих прав, но по сути это проведение заранее спланированных акций, направленных на получение необоснованного вознаграждения, злоупотребление правом. В последнее время гринмэйлеры все чаще используют несовершенство российской судебной системы, поскольку сама судебная процедура позволяет до вынесения судебного вердикта осуществлять превентивные действия против ответчика (можно догадаться, что это мажоритарные акционеры и акционерное общество) и широко использовать сам иск как способ давления на компанию.

 

"Иски давления" широко используются иностранным "инвестором", преемником К. Дарта на российском рынке - У. Браудером (компания Hermitage Capital Management). Характерным примером является иск, поданный в 2001 году Hermitage с целью оспорить дополнительную эмиссию акций Сбербанка. Истец требовал через арбитражный суд отмены регистрации эмиссии и решения наблюдательного совета, ссылаясь на Закон "Об акционерных обществах". По ст. 81 закона член наблюдательного совета общества считается заинтересованным в совершении сделки, если он занимает должность в органах управления одной из сторон этой сделки. А по ст. 83 решение о сделке с заинтересованностью, если размещается более 2 процентов голосующих акций, принимается на общем собрании акционеров "большинством голосов акционеров, не заинтересованных в сделке". Такими заинтересованными лицами, по мнению истцов, были ЦБ РФ и его работники, члены наблюдательного совета Сбербанка.

 

Формально используя требования закона, представители компании Hermitage "не заметили", что на момент принятия решения о размещении акций путем открытой подписки не было известно о намерении ЦБ участвовать в выкупе и о каких-то обязательствах Сбербанка продать ЦБ эти акции, т.е. никаких нарушений закона не было. Но уже сам факт оспаривания эмиссии в суде мог отпугнуть потенциальных покупателей новых акций. Нетрудно догадаться, что именно эту цель и преследовал У. Браудер.

 

Самый последний пример. Компании, аффилированные с Hermitage Capital Management, пытаются через суд добиться погашения 62 процентов акций компании ОАО "Сургутнефтегаз", находящихся на балансе ее "дочек". Российское законодательство запрещает эмитенту лишь прямое владение собственными акциями, в отношении акций, находящихся на балансе дочерних предприятий, никаких законодательных ограничений не установлено, и этот законный способ используют многие российские компании-эмитенты. Так, по информации СМИ, на балансе "дочек" "Газпрома" находится 17 процентов акций материнской компании. Так что для удовлетворения иска против ОАО "Сургутнефтегаз" отсутствуют какие-либо законные основания.

 

Интересен не только сам факт подачи иска, но и его содержание. Иск на 99 процентов состоит из статей Федерального закона "Об акционерных обществах", а также Гражданского кодекса РФ в части правового статуса дочерних и зависимых обществ. Но эти бесспорно законные нормы права истцы используют, чтобы, как древнегреческие софисты, доказать нам, что дважды два - это пять. Вывод, который делают истцы, по смыслу заключается в том, что основное и дочернее общества есть суть одно и то же юридическое лицо! Но если это так, то почему тогда можно перераспределять имущество только дочернего предприятия в пользу материнского? Если это одно лицо, почему тогда нельзя отобрать имущество основного общества в пользу дочернего, например, заключив договор с маленькой "дочкой" "Газпрома", не обязать выполнять этот договор сам "Газпром"? Очень интересное правило открыли нам "кипрские софисты", фактически уничтожив известный всем нам принцип обособления имущества юридических лиц и разграничения ответственности основных и дочерних обществ.

 

Налицо полная софистика: если ОАО "Сургутнефтегаз" нарушило действующее законодательство о защите прав инвесторов, то где грозные предписания этого ведомства? Если эмитент ничего не нарушил, то чьи интересы отстаивает в суде его "эксперт"? Очевидно, пользуясь своим формальным правом подать иск к акционерному обществу, истцы прекрасно понимают, что он, по существу, удовлетворен быть не может. Действия компаний группы Hermitage - угроза смены менеджмента акционерного общества, по смыслу являются давлением на акционерное общество, "зеленой меткой"...

 

В США в 70-80-е годы убытки крупнейших корпораций, подвергавшихся атакам гринмэйлеров, составили миллиарды долларов, поэтому гринмэйл получил негативную оценку со стороны общества и как тактика поглощения был законодательно запрещен в 1987 году. Западное бизнес-сообщество давно выработало систему защиты от "стервятников", а компании, подозреваемые в корпоративном рэкете, моментально попадают в особый, "черный" список. В США при наличии доказанного в суде факта гринмэйла большая часть прибыли, полученная в результате применения технологий корпоративного шантажа, подлежит перечислению в доход бюджета, в результате чего, например, уже упоминавшийся Кеннет Дарт отказался от американского гражданства.

 

Но в российском законодательстве не дано определения корпоративного шантажа, механизмов его выявления и пресечения, ответственности сторон, оценки возможности сговора менеджмента и гринмэйлера, оценки ущерба для мажоритарных акционеров, ответственности гринмэйлеров перед законом. Очевидно, что пришло время и у нас изменить правовые условия таким образом, чтобы защитить российские компании от гринмэйла, законодательно разграничить понятия корпоративного шантажа и защиты законных прав инвесторов, вкладывающих средства в российские активы.

 

 

Игорь Лысихин

[Эрика Вальтер]

Родоначальником гринмейла называют Кеннета Дарта. Журналисты неоднократно сообщали даже дату изобретения — 1994 год. Однако впервые корпоративный шантаж появился в Великобритании еще в XIX веке, примерно тогда же, когда появились первые акционерные общества. Cам термин — «greenmail» — родился позднее. Начало его активного употребления относят к 80-м годам прошлого века. А в начале 90-х в США - на родине Дарта - уже существовало законодательство, облагающее подобные сделки 80-процентным налогом и напрочь отбивающее охоту шантажировать кого-либо на территории этого государства.

[РосРазвитие]

Работая по интересному направлению в области слияний и поглощений столкнулся с двумя несколько отличающимися определениями понятия ГРИНМЭЙЛ.

 

1 вариант

Данное определение взято из книги "Слияния, поглощения и реструктуризация бизнеса" Патрик Гохан стр 253 цитирую "Гринмэйл - это форма целевого обратного выкупа акций, что является общим термином, применяемым более широко и включающим также другие выкупы акций у той или иной группы..."

 

2 варианты

Гринмэйл, или, как его еще иначе именуют, - корпоративный шантаж, в классическом понимании представляет собой комплекс различных корпоративных действий, предпринимаемых миноритарным акционером в целях вынудить общество или основных его акционеров приобрести акции, принадлежащие этому миноритарию, по весьма высокой цене. Иными словами, гринмэйл является разновидностью высокоинтеллектуального вымогательства.

 

Дамы и господа, прошу высказаться в пользу той или иной версии. Что же такое гринмэйл на самом деле?

2544[/snapback]

 

Можно давать множество определений термину гринмейл, но смысл один - миноритарный акционер понуждает мажоритарных выкупить его пакет по рыночной цене или "поделиться" активом. В качестве давления используются права акционера, с помощью которых, работа общества дестабилизируется.

[Роман]

Родоначальником гринмейла называют Кеннета Дарта. Журналисты неоднократно сообщали даже дату изобретения — 1994 год. Однако впервые корпоративный шантаж появился в Великобритании еще в XIX веке, примерно тогда же, когда появились первые акционерные общества. Cам термин — «greenmail» — родился позднее. Начало его активного употребления относят к 80-м годам прошлого века. А в начале 90-х в США - на родине Дарта - уже существовало законодательство, облагающее подобные сделки 80-процентным налогом и напрочь отбивающее охоту шантажировать кого-либо на территории этого государства.

2552[/snapback]

 

Кеннет Дарт родился в 1955 го­ду в состоятельной семье. Ос­нова семейного благополучия была заложена за два поколения до него — его дедом. В не­большом городе Мейсон, штат Мичиган, дед владел несколькими фабриками по производству всевозможных мелких товаров — от канцелярских принадлежностей до детских игрушек. Отдача от этого бизнеса была небольшая, но позволила развернуться отцу Кеннета, Вильяму Дарту.

Вильям Дарт разглядел будущее в таком чисто американском товаре, как одноразовая посуда. Вильям не был ее изобретателем и даже не стал первым производителем. Однако он смог наладить производство этой посуды наиболее дешевым способом. Компания по ее производству называлась Dart Container. Первая партия продукции была произведена в 1960 году, а сейчас Dart Container принадлежит примерно треть рынка всей пластиковой посуды в США. У Вильяма Дарта было трое сыновей. Сам он получил три высших образования в Мичиганском университете, но на детях решил сэкономить. Несмотря на высокие доходы отца, учились они в самой дешевой школе. Кеннету повезло больше братьев — благодаря уди вительным математическим способностям его бесплатно • перевели в престижную школу Cranbrook. Закончил Кеннет свое образование в Мичиган­ском университете, как и его отец. Причем и специальность у него была схожая — он изу­чал производство различной упаковки.

 

Кеннет был средним братом, но благодаря своим способ­ностям к учебе выделялся в глазах отца. Это стало особен­но важно, когда в 1986 году Вильям Дарт собрался отойти от дел. Между братьями разго­релась борьба за наследство, оцениваемое в $4,5 млрд. Старший сын Том в итоге про­играл. До раздела наследства он на деньги отца успел соз­дать нефтяную компанию, од­нако это предприятие не увен­чалось успехом. Вильям Дарт решил, что такому транжиру доверять компанию не следу­ет, и поделил Dart Container между Кеннетом и Робертом, младшим сыном.

 

Роберт Дарт был еще молод и неопытен, да он и не стремил­ся руководить компанией, рас­считывая только на прибыль. Кеннет, напротив, был готов взять дело в свои руки. Он це­ленаправленно готовился стать управляющим и после корот­кого ознакомительного курса возглавил Dart Container в кон­це 1986 года. В том же году Кеннет Дарт стал резидентом штата Флорида. Дело в том, что во Флориде налоговое за­конодательство было наиболее мягким из всех штатов, и это обстоятельство позволяло эко­номить на налогах. А Кеннет вовсе не собирался делиться заработанным с государством. Тем более что доходы компа­нии под управлением Дарта стремительно росли. В 1988 го­ду его доля прибыли составила $4,5 млн. В 1990 году прибыль уже достигла $200 млн. Но с прибылью росли и аппетиты Кеннета Дарта — теперь он предпочитал распоряжаться делами единолично. Как гово­рил он сам, ни один советник не подсказывает ему так хоро­шо, как его собственные ин­стинкты.

 

Инстинкты Дарта вкупе с его математическим талантом представляли замечательное сочетание для успешной рабо­ты на фондовом рынке. Похо­же, что это понимал и сам Дарт. В начале 90-х годов его капитал уже достиг достаточ­ных размеров, чтобы он мог уверенно играть на бирже. Необычайно успешный старт игры на фондовом рынке Кен­нета трудно объяснить чем-то иным, кроме как его инстин­ктами. В 1991-м, на пике скан­дала с крупнейшим операто­ром на рынке долговых ин­струментов, компанией Salomon Inc., он купил боль­шой пакет акций компании у ее совладельцев. Примерно через год он избавился от их части. За это время репутация компании была восстановле­на, а Дарт получил прибыль в $500 млн. При этом на руках у Кеннета осталось примерно 7% акций компании. Большин­ство его дальнейших опера­ций обслуживала именно Salomon Inc., так что оставаться ее владельцем было вполне резонно.

 

В 1993 году Дарт завершил од­ну из самых выгодных своих сделок. Годом ранее он купил 11% ипотечной корпорации Freddie Mac. Особую привле­кательность компании прида­вало то, что ее инвесторы ос­вобождались от налоговых выплат, а к этому вопросу Дарт имел особенную слабость. Но даже без учета налоговых пос­лаблений выигрыш оказался огромным. Потраченные $300 млн превратились в $1,3 млрд.

 

Кроме этих известных компа­ний Дарт до 1993 года инвести­ровал в небольшие неизвес­тные фирмы, занимающиеся производством фармацевти­ческой продукции, компании здравоохранения, производи­телей косметики. Точные дан­ные о результатах этих инвес­тиций неизвестны, но близкие к Дарту люди утверждают, что они были выигрышными. Вот пример одной из этих сде­лок, ставшей достоянием глас­ности. По словам одного из уп­равляющих косметической компанией Allou Health & Beauty Care, Дарт нес­колько раз наведывался к нему в офис и узнавал о делах ком­пании, сам присматривался к тому, как производятся това­ры. По результатам этих наб­людений он инвестировал в компанию $3,82 млн. Через три года прибыль от перепро­дажи акций составила $1,83 млн, почти 50%.

 

Стервятник-отшельник

В целом действия Дарта пред­ставляли собой классический подход к инвестированию в недооцененные компании. При этом под недооцененны­ми он понимал не только компании, но и страны. В 1992 го­ду через Salomon Inc. Дарт ку­пил бразильские государствен­ные облигации. Причем купил много — на $375 млн. В резуль­тате у него оказалось 4% суве­ренного долга Бразилии. В то время страна находилась на грани дефолта. Большинство американских инвестицион­ных банков ожидало, что Бра­зилия не сможет расплачи­ваться по долгам. Котировки облигаций находились на уровне 40% от номинала. Ес­тественно, что в этих условиях действия Дарта были расцене­ны как поддержка страны. Его поступок превратил его чуть ли не в героя Бразилии.

Однако разочарование приш­ло довольно быстро. Пример­но через год Бразилия решила реструктурировать свой долг, предлагая поменять облига­ции на меньший номинал и с более дальним сроком пога­шения. Согласились все кре­диторы, кроме одного. Им был Кеннет Дарт, и он был круп­нейшим кредитором страны. Он собирался получить спол­на — погашение облигаций по номиналу плюс проценты. Всего около $1,4 млрд. Ника­кие уговоры на Дарта не дей­ствовали. Этого правитель­ство Бразилии позволить себе не могло и вопреки собствен­ному законодательству рес­труктурировало задолжен­ность без согласия Дарта. Но упрямого инвестора это не ос­тановило. Пройдя множество судов, Дарт все же отсудил часть «бразильских» денег и в 1996 году закрыл сделку с прибылью в 61%.

 

После этого общественное мнение не только Бразилии было настроено против Дарта. Но Дарт не нуждался ни в чьем одобрении, он не нуждался и в самом обществе. Раз­рыв произошел в конце 1993 года. Несмотря на льгот­ное налогообложение, в том году Дарт заплатил $34,5 млн налогов, а на следующий год ему выставили счет на $21,7 млн. Невзирая на астро­номические прибыли, Дарт не собирался делиться ими ни с кем. И он решил отказаться от американского гражданства и не платить вообще никаких налогов. У благовоспитанных американских граждан, приу­ченных своевременно платить налоги, это вызвало шок, одна­ко наверняка многие ему просто позавидовали.

 

Кеннет Дарт стал граждани­ном Белиза, а впоследствии — Ирландии, пообещав инвести­ровать в страну большие сред­ства. Однако и этого ему пока­залось недостаточно. Он по­пытался создать для себя нало­говый рай. Для этого он выку­пил один из Багамских остро­вов, построил на нем взлетно-посадочную полосу и прис­тань. Говорят, Кеннет даже хо­тел провозгласить новое госу­дарство на этом острове. По случаю на распродаже кон­фискованного имущества (и всего за $7 млн) он купил ве­ликолепную яхту — 60-метро­вый бронированный корабль. И впредь плавал на ней в ней-| тральных водах, чтобы ни одна страна не могла предъявить ему налоговых требований из-за его проживания на ее территории. К тому же яхта был оснащена телекоммуника­ционным оборудованием, поз­волявшим Кеннету контроли­ровать и все его действия на фондовом рынке, и семейное предприятие.

 

Аллергия на налоги у Дарта в следующем году достигла апогея. Поначалу для многихоставалось загадкой, почему он, беглец от налогов, жер­твует сотни тысяч долларов на фундаментальные научные исследования. Позже выяс­нилось, что это были исследо­вания, направленные на раз­работку технологий, поддер­живающих работу головного мозга после остановки сер­дца. Если при его жизни эти технологии удастся реализо­вать, то даже после смерти Дарт юридически будет жить: его мозг будет работать. Сле­довательно, его наследникам не придется платить налоги с огромного наследства, его наследства. Это обстоятель­ство дало пищу для разных слухов, тем более что в об­ществе Кеннет Дарт никогда не появлялся. Основной вер­сией стало то, что Дарт еще в школе применял психотроп­ные препараты от депрессии и в конце концов сошел с ума. Впрочем, некоторые ут­верждали, что у него просто хорошее чувство юмора.

 

Кеннет Дарт против народа

Так или иначе, в США и Ла­тинской Америке дела вести ему стало затруднительно. После случая с Бразилией дру­гие развивающиеся страны континента приходили в тре­пет при малейшей активности Дарта и мешали ему инвести­ровать.

 

А в это время широко развер­тывался процесс приватиза­ции в России. И тогда Дарт часть своей энергии обратил на нашу страну. По слухам, Дарт участвовал в первом при­ватизационном конкурсе, ку­пил часть выставленного паке­та акций кондитерской фабри­ки «Большевик». Сколько он потратил — $150 тыс. или $300 тыс.— неизвестно. Одна­ко буквально через год он уде­сятерил свои вложения. Это была первая попытка и, судя по всему, самая удачная в Рос­сии. В дальнейшем в борьбе за куда меньшие проценты (впро­чем, за гораздо большие сум­мы) ему пришлось биться по-настоящему.

 

Наиболее лакомые российские активы всегда находились в нефтедобыче. К 1997 году ком­пания Dart Menagement скон­центрировала в своих руках примерно по 10% активов «Юганскнефтегаза», «Самара-нефтегаза» и «Томскнефти».Впоследствии, когда ЮКОС собрался переводить дочерние компании на единую акцию, Кеннет Дарт стал требовать «справедливую цену» за свои акции. По его оценкам, эти па­кеты стоили $750 млн, что оз­начало почти десятикратную прибыль на инвестиции. Впро­чем, менеджмент ЮКОСа не согласился на условия Дарта. До 1999 года шли информаци­онные войны и судебные спо­ры, пока наконец «дочки» ЮКОСа не провели допэмис­сии, в результате которых доля Дарта серьезно размывалась. По неофициальным сведени­ям, он пошел на мировую, про­дав все свои акции за $150 млн. Однако и в этом слу­чае он получил двойную при­быль. Более удачно прошла его сделка с дочерними предприя­тиями «Сибнефти», правда, объем его прибыли был по­меньше — около $70 — 80 млн. Вскоре Дарт вновь вернулся на рынок Латинской Америки. На грани дефолта теперь находи­лась Аргентина с ее превосхо­дящим $100 млрд долгом. В конце 2001 года Дарт скупил аргентинские облигации на $600 млн. В то время они коти­ровались на уровне 30% от но­минала и были номинированы в песо, которое тогда было жестко привязано к доллару. В декабре того года Аргентина объявила дефолт по облигаци­ям, а в январе 2002 года переш­ла на плавающий курс песо, которое обесценилось относи­тельно доллара в два с полови­ной раза. Но Дарту было не привыкать бороться с прави­тельствами. И он обратился за компенсацией в американский суд, требуя погашения облига­ций по номиналу и выплаты всех процентов. Его претензии были удовлетворены: Дарт по­лучил $700 млн.

 

Интересно, что в одном из до­кументов, который его пред­ставители заполняли для су­дебных разбирательств, зна­чатся все его инвестиции в го­сударственные облигации. Среди стран числятся Эква­дор, Мексика, Нигерия, Перу, Польша, Венесуэла, Украина и Россия. Судя по всему, Дартс рассчитывает еще не раз сыг­рать на дефолтах. Нельзя ис­ключить, что этого момента он дождется. Сейчас Кеннету Дарту всего 48 лет, а его состо­яние оценивается более чем в $5 млрд.